Последний несогласный

Продолжение Мира Скарабеев и Конкурентов Люцифера

Дела в обозримой Вселенной шли своим чередом. Глашатай с минарета Озириса кричал о последней инициативе жрецов – продлить срок полномочий Фараона ещё лет на 40. На площади под ним обсуждали посмертное присвоение ордена Скарабея последнему несогласному. Короче, все заняты важными делами, а я как последний дервиш, сидел в каком-то заброшенном Храме и ждал. А чего - сам не знал. То есть знал, но не совсем. И не я.

А как всё хорошо начиналось! Пришли в город. Пообщались с людьми, разогнали толпу.* Мудрец, чего с ним давно не случалось, соизволил напрямую отвечать на вопросы и даже разъяснил один запутанный момент о множественности реальностей. Конечно, я расслабился. И не подумав, спросил, существует ли общая, истинная реальность. Мудрец так обрадовался моему вопросу, что мне сразу захотелось принять обет молчания. Пару лет назад. Ведь по нему выходит, что знание – это информация, проверенная на практике. Другими словами – на собственной шкуре.

И вот я сижу в прямоугольном, залитым солнцем внутреннем дворике и жду. Мудрец сказал, что здесь я всё и узнаю. Узнаю, конечно. Вот, сейчас солнце ещё немного подымится и будет мне шикарный тепловой удар. О, в глазах уже темнеет…

Окружающий мир как то уж слишком быстро стал меркнуть, сверкающие солнечной белизной стены посерели, а каменный пол почему-то превратился в деревянный. И вообще, это был уже не храм, а сумрачная комната, в которой я вроде на чём-то сидел. Справа серели прямоугольники окон, разбрасывающие по углам огромные тени. Они не освещали, а скорее затемняли помещение. А прямо передо мной, в расплывающемся пятне тьмы белело сведённое страхом и ненавистью лицо. Не думая, я поднял руки к груди и так как это делал мудрец, оттолкнул от себя эту жуть. Тьма брызнула в стороны, открыв  маленького человечка скрывающегося за большим, начальственного вида столом. От моего толчка (хотя я не дотрагивался до него), человечка распластало на спинке слишком высокого для него кожаного кресла, а что-то тёмное вылетело у него из-за спины.**

Дальше стало совсем нехорошо. Оторвавшаяся от своего владельца тень нырнула в стену,   оставив на ней отпечаток в виде тёмной кляксы. Из него вышли другие тени и утащили съёжившееся тело с собой. Кажется, подцепив его вилами. Я же стал проваливаться в противоположную сторону. Как будто позади открылся длинный туннель, куда я и падал спиной вперёд. Мир сумрачной комнаты быстро, как на рельсах  потустороннего метро отъезжал прочь и вскоре превратился в точку. Потом пропала и она.

Одно из двух – либо мне только кажется, что я падаю, - пронеслась мимо меня мысль, - а на самом деле лечу по этому туннелю вверх, тогда впереди должен быть свет и хорошая компания, либо я действительно падаю, тогда всё закончится кучей сухих листьев и весьма странной, компанией.

«Как я ошибался», сказал внутренний голос и ушёл в подсознание. Света не было, листьев тоже. Мир представлял собой бесконечное поле с разбросанными по нему однотипными по состоянию разрушения хибарами и растущими между них дынями. Сверху всю эту обыденность придавливало низкое серое небо.

Около ближайшего дома, стоял длинный деревянный стол. «Я был прав!» гордо заявил голос предчувствия, возвращаясь. За ним располагалась весьма странная компания. Рядом с прислонённой к столу косой сидела закутанная в тёмный с капюшоном плащ фигура, а напротив этой средневековой классики, спиной ко мне ещё двое – молодой парень, смахивающий на бродягу в одежде с чужого плеча и… Мудрец. Его я узнал даже в этом непонятно для чего надетым им сером балахоне, не то дождевике, не то плащ-палатке. Своей пустотой стол перед ними гармонично вписывался в окружающий печальный пейзаж.

- Присаживайся, - обернулся ко мне парень, - тебя как звать?
Вопрос, как говорится, застал меня врасплох. Почему-то очень не хотелось называть своё имя в присутствии фигуры с косой, но и садиться за стол, не назвавшись, было неловко.
- Мотылёк его зовут, - с таинственным видом сообщил Мудрец. Я то давно его знал и видел, с каким трудом ему удаётся сохранить серьёзное выражение лица.
- О! молодой человек смотрел на меня с растущим уважением. Из этих, спящих?
- Да, - не выдержав, расхохотался мой добрый наставник, - всегда спит…
 
Когда я сел между ними из дома вышла женщина и окинула свой огород внимательным взглядом. Нас она даже не заметила.
- Она всю жизнь выращивала дыни, - тихо сказал мне Мудрец. Теперь он был очень серьёзным. Но в один год у неё украли весь созревший урожай. И на следующий год то же. Она продолжала выращивать дыни и пыталась подстеречь вора. Пока однажды утром не увидела на своём поле молодого мужчину. Он ей понравился и хоть был он простым бродягой, женщина оставила его у себя в доме и они поженились. В тот год её урожай никто не тронул. Но однажды утром, когда подошло время сбора следующего урожая, она проснулась и не обнаружила рядом мужа, хотя он всегда вставал позже неё. Женщина вышла в огород и увидела своего мужа с дыней в руках. Не проронив ни слова, она взяла нож и убила его. А на следующий день весь урожай исчез.

Всю оставшуюся жизнь, - продолжил после паузы Мудрец, женщина продолжала выращивать дыни и стеречь вора. Но он ей так и не попался, хотя урожай продолжал пропадать. А когда за ней пришла Смерть, - Мудрец кивнул на задрапированную в плащ фигуру, - она отказалась уйти с ней. Пока не найдёт вора.
- И что, - я посмотрел на неподвижную как остановившиеся часы фигуру, - она так и ждёт?
- А что ей ещё остаётся?
- Ну… могла бы помочь ей найти этого вора и забрала бы… обоих. Я понял, что сморозил глупость, прежде чем закрыл рот, но неожиданно получил ответ оттуда, откуда не ждал.
- Как я могу найти того, кого нет, и никогда не было?! – сказал очень тихий, но проникающий до глубины души бесстрастный голос.
- Эти дыни, работа на огороде и ежегодные кражи, просто плохой затянувшийся сон, - грустно объяснил Мудрец. А она не может из него освободиться, потому что все силы тратит на его продолжение.

За столом повисло молчание. По земле пробежала тень и без того серое небо закрывала большая туча. Начался мелкий, но не предвещающий ничего хорошего дождик.
В быстро наступающих сумерках я посмотрел на Мудреца.
- Зачем мы здесь?
- Ты ведь хотел увидеть истинную реальность… пожал плечами он, равнодушно глядя на появившуюся из дома женщину с дыней в руках. Она подошла к столу и как жертвоприношение возложила её перед ним. Мудрец надел капюшон, дождь резко усилился, гулко и часто стуча по столу.
- Вам пора, сказал тихий голос. Его обладатель в своём тёмном плаще был уже почти невидим.
- Давай, мотылёк, просыпайся, - усмехнулся молодой бродяга. А то останешься таким  бессмертным… остаток фразы заглушил обрушившийся с неба поток. Я попытался быстро выскочить из-за стола, запнулся за лавку и упал спиной на пыльные и очень жёсткие камни храма.

Рядом стоял Мудрец. Одетый всё в тот же серый дождевик, да ещё в капюшоне… от одного его вида в памяти начали всплывать какие-то невнятные картины - люди в серых развевающихся плащах, куда то бежали, прыгали выше головы и рубились на разноцветных световых мечах. Сцены из прошлой жизни, наверно. Только непонятно  моей или его. Но сейчас меча у Мудреца в руках не было, зато он держал дыню и был чем-то доволен. Явно нужно было о чём-то спросить, только в голове мысли не задерживались, порхали как… мотыльки. Вот, одна мысль переступила лапками и, проснувшись, расправила крылышки.

- Причём тут мотылёк и почему спящий?
- А, махнул рукой Мудрец, не забивай себе голову. Спящий Мотылёк, это сакральное имя основателя этого храма, он, кстати, так и называется – Храм Спящего Мотылька. Его основатель выдвинул идею Пустоты, не существования. А мир и всё в нём, по его теории был не более чем сон во сне. Проще говоря, всё снилось ему, а он сам тоже был чужим сном. Первое время у него были последователи, которые и построили этот храм.
- И чем они здесь занимались?
- А вот сидели в этом дворике, как ты сейчас и спали.
- Но зачем?
- Пытались проснуться. Для них весь мир был затянувшимся сном.

Дворик был не очень большим, вряд ли здесь могло поместиться много сновидцев. Заходящее солнце мягко освещало каменные стены и в этих косых лучах, под слоем вековой пыли неожиданно стали видны рисунки. Многие были разрушены, но на остальных угадывались изображения летящих мотыльков и скарабеев. Причём последние без своих знаменитых шаров. Видимо считалось, что, только освободившись от этой главной своей собственности, скарабей мог рассчитывать обрести свободу мотылька.
- А почему храм разрушен?
- Трудно, знаешь ли, серьёзно обучать учеников, которые тебе снятся. Со временем здесь никого не осталось. Можно сказать, что Храм обрёл то, к чему стремились его обитатели – Пустоту.

Тут я обнаружил, что до сих пор полусижу, полулежу на полу, и попытался встать, вот только ноги не слушались, занемели до полной нечувствительности. Пришлось растирать мышцы. Когда кровь вернулась во все положенные места, а первые судороги прошли, Мудрец одной рукой помог мне подняться. В другой он крепко держал дыню.
- А может это не дыни ей сняться, а она является коллективным сновидением дынь? Для них то, как раз мир и представляет собой бесконечное поле… где они и живут, а потом приходит кто-то с косой или ножом и уносит в неизвестность.
- Настоящий ответ спящего мотылька! - восхитился Мудрец, но для женщины то, какая разница, кто кому снится, если всё что у неё, да и у нас всех есть, Мудрец сунул мне под нос свою дыню - это страдание?

*   эти события происходили в Мире скарабеев
** а это из Конкурентов Люцифера    
Читать также: Интервью с Сатаной